В Школе наук OYLA есть особая группа — инклюзивная. Она создана в сотрудничестве с Центром социальных инклюзивных программ города Алматы. Мы поговорили с одним из специалистов Центра Елизаветой Макеевой, приглашенным методистом из команды российского ученого Владимира Матвиевского, об особенностях инклюзивного образования и общении с детьми с особенностями.

Елизавета Макеева

Центр социальных инклюзивных программ города Алматы

Людей с особенностями развития становится больше

Причин на это много. Например, меняется форма общественной жизни: лет 50-70 назад люди больше занимались ручным трудом и жили в деревнях, соответственно было меньше стрессовых факторов и здоровье было крепче. Современный человек привязан к ноутбуку: пространственные структуры у него теряются, ослабевает физиология. Плюс накладывается стресс, также влияет экология. Вместе это передается детям и действует как ослабление генетики — об этом в свое время говорил советский генетик Николай Дубинин. Он предсказал, что будет проблема с накоплением генетического груза.

Поэтому ребёнок рождается с уже ослабленной физиологией. Вдобавок мы привязываем детей к гаджетам. Вместо социализации они замыкаются. У них складывается зависимость на картинку в телефоне, снижаются пространственные и телесные функции. Любой большой стресс, будь то трудности при родах, высокая температура в течение нескольких дней, сильный испуг или длительное отлучение от матери может спровоцировать возникновение болезни.

В целом социальная контактность даже обычных людей сейчас снижается, нарастает общее отчуждение. Социально отчужденный родитель может не обратить внимание, что его маленький ребенок не общается с другими. У него самого было нормальное детство с играми во дворе, и все проблемы он проскочил. Современные дети этого лишены, и когда выясняется, что с ними что-то не так, то иногда уже поздно: тот же ребенок-аутист уже успел устаканиться в своем стереотипном поведении.

Раз количество людей с особенностями растет по всему миру, значит природа дает нам понять, что нужно в корне менять образ жизни и выйти из отчуждения. К этому выводу приходят и родители, у которых рождаются дети с особенностями. Они говорят: «Нам послан такой ребенок, чтобы мы изменились».

Чем раньше займешься ребенком, тем больше шансов преодолеть диагноз 

Когда ребенку три-четыре года, у него еще идет процесс биогенезиса, организм растет и больше скорость развития. Одни и те же навыки с подростками мы можем развивать полгода-год, а с маленьким ребенком можно поставить за несколько часов или дней. Нужно помнить, что стереотипии (устойчивое бесполезное повторение движений, слов или фраз) с годами усиливаются, особенно с наступлением гормонального взросления. За счет них такие дети получают энергетическую стимуляцию.

У детей с особенностями не работает полностью функция социального включения. Если не заниматься развитием и социализацией, то ребенок уйдет в свою болезнь, она усугубится. Единственный шанс на благополучную судьбу — создать дружественную социальную среду, которая заставит его развиваться. И тогда ребята даже могут стать талантливыми, потому что у всех есть природная сверхкомпенсация. Мир взрослых не должен лишать таких детей развития.

Тот же аутизм преодолеть возможно, если нет органических повреждений. Мы в Центре организовываем занятия таким образом, чтобы развить те функции, которые запускаются у здорового ребенка сами по себе. Через какое-то время он начинает наверстывать упущенное, начинают выстраиваться те необходимые физиологические сети в коре головного мозга, которые нужны для запуска этих функций. Не бывает, чтобы ребенок с проблемой был в одном стабильном состоянии: он либо развивается, либо деградирует. Если мы не в состоянии победить диагноз, то хотя бы снимаем степень тяжести.

Занятия в Школе наук OYLA

Поведение ребенка — отражение того, что происходит рядом

Мы просим родителей активно включаться в процесс. Вот ребенок побыл в инклюзивной ситуации на занятии, за полтора часа он поменялся по реакциям. Но если дома его не держали в активном контакте, если он не делал то же, что и на занятиях, он начинает откатываться и на следующее занятие приходит нулевой. Нужна совместная работа с семьей. Просто прийти, оставить ребенка на занятии и уехать не сработает. Ребенок не будет развиваться, если не развивается родитель, если с ним не занимаются 24 часа в сутки.

Идеальный случай — когда активно участвуют оба родителя. Я такое встречала в Караганде, этим она меня поразила. Там в первой половине дня детьми занимаются мамы, после работы подключаются папы и ведут их на спортивные занятия. Привычная картина другая: семью содержит папа, мама сидит с ребенком. Еще сложнее, когда отец уходит из семьи.

Ни один родитель не заменит полноценное социальное окружение

Непосредственные реакции ярче у ровесников ребенка, у взрослого они приглушены. У нас в Центре помимо детей с особенностями занимаются нормотипичные дети. С самого начала нам хотелось создать дружественную атмосферу, чтобы все дети ощущали себя безопасно и не чувствовали отторжения, не боялись поиграть, пошутить, поддержать друг друга.

Когда у нас один мальчик с аутизмом взял кого-то за руку в первый раз, ребята сразу обратили внимание: «Лиза, вы видели?».

Занятия в Школе наук OYLA

Они искренне переживают друг за друга. Дети на самом деле не делят людей на особенных или нормальных. Это делят так взрослые. Да, кто-то не умеет говорить, но отторжения к нему дети не испытывают. В Центре у них даже есть соревнование, кто лучше включит ребенка с особенностями. Каждое занятие — это бой за реакции, за то, чтобы состоялся коллектив, получилась команда.

Родители приводят в Центр нормотипичных детей, чтобы они научились помогать, взаимодействовать с разными людьми, развили человеческие качества. Мы обсуждаем с ними особенности диагнозов, объясняем, почему кризисный ребёнок не сразу откликается и когда это может произойти. Дети переживают, когда не всем удается включится в занятие. Кому-то нужен месяц, чтобы привыкнуть к новым людям, к комнате, атмосфере. Мы объясняем ребятам, что нужно подождать и продолжать создавать дружественную атмосферу — приглашать, звать, следить за реакциями. Родителям тоже поясняем, что нужно время для включения.

У любого ребенка есть точка входа, через которую легче участвовать в ситуации

Включить всех вместе в занятие удается за счет нескольких вещей. Первое — это поддерживающая атмосфера, о которой мы уже говорили, чтобы у любого ребенка вне зависимости от дефекта она не вызывала напряжения. Второе — мы делаем всё руками: готовим объемные макеты, проводим опыты. Делается этого для того, чтобы захватить зрительное внимание. Третье — на движение или изменение в пространстве реагирует любой кризисный ребенок. Он не не сможет просто долго слушать информацию. С помощью этих трех факторов мы удерживаем внимание всех.

Мы делаем акцент на общение ребят. Мы не школа и не ставим целью сформировать образовательные навыки у ребят. Кроме того участие в нашем проекте бесплатное, на добровольной основе. Но поскольку подростки большую часть времени проводят в школе, то нужно наши творческие форматы связать все равно с образованием. Хочется, чтобы у ребят появилось ощущение связи предметов, потому что они в школе раздроблены. И чтобы мы не просто сделали вместе поделку или выучили текст, а это выливалось бы в какой-то взгляд на мир. Дети должны его открывать — это касается и обычных подростков, и особенных, чтобы обучение было связано с реальной жизнью. Аутистам нужно прожить с окружающим их миром, с тем, как растет листочек, как солнце светит: так они преодолевают уход в свое состояние. В дальнейшем мы планируем выстроить для каждого индивидуальную программу включения.

У нас в Центре есть разные направления. Начинали со спорта, потому что в нем легче всего объединить детей обычных и детей с особенностями. Потом был проект «Твой выход», когда дети с особенностями и их родители читали стихи. С сентября 2017 года мы с Салтанат Мурзалиновой-Яковлевой и родителями организовали непосредственно Центр инклюзивных программ и стали уже направленно заниматься инклюзией. К нам начали притягиваться люди, педагоги, мастера. Сейчас у нас есть эко-мастерская, вокал, который ведет незрячий преподаватель, проект «Лента времени», которой руководит Муза Изумина, где дети изучают эволюционную картину мира, Школа наук, которую мы проводим совместно с OYLA и другие творческие программы. Мы можем свободно соединять научные и творческие вещи: дети, например, читают стихотворение о Галилео.

Инклюзивное образование только сейчас запускается в школах в Казахстане

Раньше всех детей с особенностями развития сразу отправляли в коррекционную школу или коррекционный класс. Сейчас такие дети начали заниматься в обычных школах. Да, педагогу сложно вести одновременно нормотипичных и ребят с особенностями, но получается замкнутый круг, в который попадает ребенок с дефектами. О нем писал советский психолог Лев Выготский — дефект не дает такому ребенку социализироваться, с другой стороны отсутствие коллектива не дает возможности выйти из дефекта.

Вместе с нашими детьми из Центра мы выезжали в пилотные инклюзивные школы Алматы, где рассказывали, что такое синдром Дауна, ДЦП, аутизм, как помогать людям с такими диагнозами. Когда обычные школьники видят своих ровесников, это действует лучше нотаций. Отношение руководства разное: где-то более формальное, где-то видно, что сами директора болеют всей душой и искренне работают на создание здоровой ситуации.

Инклюзия в школах, на рабочих местах — естественное явление, которое постсоветскому пространству приходится догонять. Но у нас возникают проблемы: да, инклюзивное образование постепенно вводят, но преподаватели не знают, как общаться с такими детьми, потому что их этому не учат. Это все-таки разные специализации — педагог-дефектолог и педагог обычной школы.

Помимо подготовки педагогов и специалистов по ведению инклюзивной формы нужна социально-общественная работа, работа со СМИ, просветительские акции и мероприятия. Когда ребенок с синдромом Дауна или аутизмом оказывается на детской площадке, от него шарахаются. Родители говорят своим детям: «Отойди от него, он заразный». Мы должны научиться соблюдать права, научиться быть толерантными. Тогда у инклюзивного образования есть шанс на развитие. Само по себе оно не разовьется.

 Школа наук OYLA создана при поддержке компании Шеврон